Выставочный зал

10.02.2016

Очарование старой Москвы

Людмила Пахомова журналист ЕГМЗ

На протяжении полувека писал Народный художник России Евгений Куманьков архитектурную летопись Москвы. А незадолго до своей смерти передал 125 графических и живописных работ в дар Государственному музею А.С.Пушкина.

Выставка под названием «Старая Москва», на которой представлено 55 картин из этой коллекции, открылась 4 февраля в Выставочном зале Елабужского государственного музея-заповедника. Первым её зрителям повезло: из уст самого директора Государственного музея А. С. Пушкина Евгения Богатырёва они услышали о том, как 10 лет назад произошло его личное знакомство с художником в мастерской Е.Куманькова на Фрунзенской набережной. Уже во время первой встречи он сказал: «Мне скоро 90 лет и для меня очень важно, где будут жить эти работы».

«Он был известным художником театра и кино, — рассказал Евгений Богатырёв, но старая Москва — это было его сокровенное. Когда выдавалось свободное время, будь то утро или вечер, Евгений Иванович брал мольберт и, облюбовав очередное место, начинал писать. Проходило какое-то время и, по его словам, это место уже невозможно было узнать: там начиналось строительство или прокладывалась новая дорога. То есть старая Москва исчезала у него на глазах, её было всё сложнее узнавать. Мы предложили Евгению Ивановичу сделать в нашем музее выставку этих работ, и она прошла с большим успехом. А однажды мне позвонил Сигурд Оттович Шмидт, с которым Куманькова связывала давняя дружба, и сообщил, что у Евгения Ивановича созрел интересный план: они решили на семейном совете подарить в музей Пушкина работы с изображением старой Москвы.

Признаюсь, я немного растерялся, а потом говорю: «Это, конечно, прекрасно, но наш музей, прежде всего, литературный. Работы такого уровня станут, без сомнения, украшением собрания любого музея, но прежде всего, наверно, музея Москвы или Исторического музея». «Нет, — ответил Сигурд Оттович, — Евгений Иванович считает, что эти работы должны продолжать жить в вашем Государственном музее Пушкина, потому что вы очень много делаете для сохранения старой Москвы».

Я приехал к Евгению Ивановичу, он передал мне своё письменное согласие и высказал пожелание, чтобы эти вещи не лежали в фондах.

Понятно, что для такого щедрого дара можно сделать всё, что угодно. Но в данном случае всё устроилось как нельзя лучше. Буквально за полгода до этого события мы открыли на Остоженке музей Ивана Сергеевича Тургенева. А поскольку всё начиналось с нуля, то экспозиция в этом доме (где писатель прожил, наезжая в гости к матери, в общей сложности более года) была ещё очень небольшая. Поэтому у нас появилась возможность представить здесь коллекцию Евгения Ивановича Куманькова. И, надо сказать, она абсолютно органично вписалась в жизнь старинного особняка на Остоженке, потому что на картинах были изображены подобные дома, которые, собственно, и составляли основное ядро застройки старой прекрасной Москвы. О ней мы с вами знаем из произведений Гоголя, Чехова, Аксакова, Гиляровского, Нагибина… Но произведения литературы, даже самые блестящие, это одно. Совсем другое — увидеть собственными глазами ту Москву, которую знали и любили многие поколения наших соотечественников, такую, какой она предстаёт на полотнах Евгения Ивановича Куманькова. Он вложил в них душу. Это была его миссия, и он её не только выполнил, но и достойно завершил, не раздробив, а оставив цельной уникальнейшую коллекцию.

В настоящее время музей Тургенева на Остоженке закрыт на капитальную реставрацию, потому что через два года мы все будем отмечать двухсотлетний юбилей писателя. К тому времени нам нужно создать в этом доме уже большую и серьёзную экспозицию об Иване Сергеевиче Тургеневе. Но, верные своему обещанию, мы не перенесли работы Евгения Ивановича в фонды, его выставка отправилась в путешествие. Первым её принимает Елабужский музей-заповедник. Затем она будет экспонироваться в музее-заповеднике «Ясная Поляна», в их выставочном зале в Туле, после чего переедет в объединённый музей-заповедник Великого Новгорода.

При всех других достоинствах есть в этой выставке ещё и некое назидание — беречь архитектурное наследие. Но если той Москвы, которую писал Евгений Иванович в пятидесятые, в шестидесятые годы, мы уже никогда не увидим, то, слава Богу, что в Елабуге мы и сегодня можем любоваться тем городом, который видели наши деды и прадеды в девятнадцатом веке. И это прекрасно!»

Как уже было сказано, на выставке в Елабуге представлено 55 работ Евгения Куманькова. Первые из них написаны в середине прошлого века, последняя — в 2009 году. Основная часть картин выполнена пастелью, но есть произведения, написанные маслом, темперой, акрилом, акварелью, гуашью, а также в смешанной технике. Художник явно избегал ярких солнечных дней с контрастами света и тени. Редким исключением является «Жаркий полдень в Могильцевском» (1999). Во многих его работах, особенно пастельных, преобладает холодноватая серебристо-серая гамма, согретая светло-жёлтой палитрой старинных московских зданий. Они очень разные, но в большинстве своём далеки от помпезности: одноэтажные с лепными украшениями по фасаду; тесно прильнувшие друг к другу или отгородившиеся от остальных просторными дворами с коваными решётками; с крышами, поднимающимися одна вслед за другой словно ступени… Особой любовью Евгения Ивановича пользовались дома с мезонинами. Нередко на его картинах можно увидеть, как за небольшими домиками вдруг поднимается высокий торец дома — почти глухой с редкими лишь кое-где пробитыми окнами.

Очень разнообразны ракурсы, с которых написаны работы Евгения Куманькова. Очевидно, что создавал он их, не только устроившись где-нибудь с этюдником на улицах старой Москвы, но и из окон, а, может быть, с балконов или даже крыш различных домов. Поэтому он запечатлел и тихие московские дворики, и старинные уютные улицы с переулками, и панорамные виды столицы.

Тяготел художник и к созданию зимних городских пейзажей. Их открывает написанная в 50-е–60-е годы «Грибоедовская Москва», мнящаяся сказочным городом с пышными кронами заиндевелых деревьев и с церквями, которых кажется не меньше, чем домов. В зимних пейзажах Евгения Куманькова тоже нет солнца, но благодаря заснеженным улицам они словно светятся изнутри.

Храмы — главное украшение Москвы. Высокие колокольни и золотые купола видны издалека. У художника они открываются взгляду то из обычного дворика, то с перекрёстков улиц, а то встают сплошной стеной в картинах «Арбат. Воспоминания» (2009) или «Осень в Замоскворечье. Светлой памяти Ивана Шмелёва» (2000). Последняя пастель большого формата могла бы послужить прекрасной иллюстрацией к произведению «Лето Господне» выросшего в Замоскворечье писателя эмигранта.

С особым трепетом и тщательностью выписывает художник красоту внешнего архитектурного убранства церквей в работах «Покровка» (1990), «Декабрь на Мясницкой» (2005), «Заиконоспасский монастырь» (1996–1998), отнесённых к серии «Москва, которой не будет».

Несколько работ, например, «Последний снег. Спасопесковский переулок» (1963) и «Старый особняк ночью» (2008), а также «Май в Денежном (1996) и «Майское утро» (2000) позволяют судить, как по разному выглядит в произведениях Е.Куманькова одно и то же место.

Выставка не случайно приглашает в путешествие по старой Москве. Художник сознательно обозначает «географию» многих своих картин — Арбат, Китай-город, Петровский и Рождественский бульвары, Мясницкую, Новобасманную, Гончарную, Большую Никитскую улицы, Плотниковский, Ружейный, Трубниковский, Голиковский, Ростовский, Архангельский, Могильцевский, Гагаринский, Кропоткинский переулки, Дорогомиловку, Остоженку, Маросейку, Варварку, Спиридоновку, Знаменку, Покровку, Сивцев Вражек…

Создав в 1999 году романтическую пастель «Последний луч. Остоженка» Евгений Иванович Куманьков, конечно, не мог даже предполагать, что в недалёком будущем в запечатлённом им здании откроется музей И.С.Тургенева, где будут экспонироваться его картины с видами старой Москвы.

Его произведения дают возможность не только почувствовать очарование старинных улиц и домов российской столицы, они помогают по-новому взглянуть и на то, что окружает нас самих. Понять, что в обликах столетних домов, как в лицах стариков и в патине картин, есть своя особая ценность и привлекательность. Их невозможно имитировать, такую печать может наложить только время.

Очарование старой Москвы

в начало